Александр Рубцов: Никакой особой господдержки, которая распространялась бы только на нас, нет

Акционеры «Ильюшин Финанс» в течение месяца примут решение по покупке 32 канадских CS300 и 50 российских МС-21. О деталях сделок, переговорах по покупке SSJ-100, кубинских контрактах и конфликте интересов ОАК и «Ильюшин Финанс» в интервью «Газете.Ru» рассказал гендиректор лизинговой компании Александр Рубцов.

— Контракт на покупку ИФК самолетов CS300 канадской Bombardier воспринят в авиационном сообществе неоднозначно. С одной стороны, CS300 — интересный бизнес-проект, но с другой стороны, ИФК на 48,4% принадлежит «Объединенной авиастроительной корпорации» (ОАК). Как рассматривать эту сделку?

— Мы смотрели на линейку ОАК — текущую и перспективную. Да, ходили слухи, что «Сухой» будет разрабатывать машину размерности, аналогичной CS300, и примерно полгода назад мы отправили запрос на «Сухой» с просьбой дать нам коммерческое предложение на 130-местный самолет, имея в виду, что мы будем его продавать вместе с MС-21. Ответа мы не получили. Я общался с руководством ОАК и понял так, что концепция этого самолета пока не сложилась: решение о полномасштабном запуске проекта не принято, правительство не выделяет финансовые ресурсы под проект, а само решение «быть или не быть» отложено до 2015—2016 года. Но рынок не стоит на месте, мы хорошо понимаем, что кто-то выйдет с этой размерностью кресел. Поэтому мы и вели переговоры с Bombardier.

Особенно же нас интересовал канадский самолет в контексте будущего МС-21. Наши отношения с Bombardier носят сугубо деловой характер и ориентированы на достижение результатов как по самой сделке с Bombardier, так и по следующему самолету в модельном ряду ИФК — МС-21. Самолеты МС-21 и CS300 унифицированы на 65% по комплектующим и оборудованию. CSeries разрабатывается под нишу до 150 кресел, МС-21 — свыше. В России и за рубежом много авиакомпаний, которые одновременно эксплуатируют самолеты и на 130, и на 150, и на 180 и больше кресел. Поэтому 130-кресельный CS300 нужен нам для того, чтобы начать формировать клиентскую базу под МС-21, который мы закупаем, но поставки которого начнутся позднее по времени. Поэтому никаких противоречий в этой сделке я не вижу.

Мы берем самолет, который в ближайшей перспективе ОАК производить не планирует, но который важен для развития бизнеса ИФК с точки зрения общности самолета — по комплектующим, двигателям, авионике — с МС-21. И, продавая CS300, мы создаем потенциальную клиентскую базу для МС-21.

— В 2011 году вы заключили предварительное соглашение с Bombardier, тогда речь шла о самолетах из серии CS100.

— Тогда мы говорили о трех машинах CS100 и семи CS300. Но в итоге для себя мы решили, что машины большей емкости нам интересней, потому что их экономические показатели лучше с точки зрения расходов на одного пассажира — они меньше, чем у 100-кресельной машины.

— Стоимость контракта по каталожным ценам — более $2,5 млрд. И даже с учетом большой скидки, деньги значительные. Кто финансирует сделку?

— У нас есть договоренность с Канадским банком развития, которые возьмет на себя 85% финансирования сделки, остальные 15% будем финансировать частично из собственной прибыли, частично из средств, поступающих от инвесторов, которые будут участвовать в финансировании каждого конкретного самолета.

— Кто может стать заказчиком?

— Решением совета директоров решено, что это будут исключительно зарубежные заказчики. Мы сознательно на это пошли, понимая, что целевая аудитория МС-21 — тоже в основном зарубежные заказчики. У нас есть договоренность с ОАК, по которой мы получаем очень хорошие условия по закупкам МС-21, так что мы будем готовы представить зарубежным заказчикам этого самолета привлекательную экономику. Так что и МС-21 мы планируем продавать исключительно на зарубежные рынки. О российском рынке мы пока не говорим.

— То есть, если к вам обратится российская авиакомпания, вы ответите ей отказом?

— Мы отправим ее к Bombardier. Или они будут искать другую лизинговую компанию, или покупать непосредственно у Bombardier.

— А чем вы привлечете зарубежных заказчиков? Почему им не проще будет взять самолет как раз у какой-нибудь зарубежной лизинговой компании?

— Не так много лизинговых компаний занимается сейчас CSeries. Мы — вторая, кто подписалась на этот самолет. И для нас это крайне важно: мы в первых рядах, поэтому получили хорошие коммерческие условия и скидки, хорошие условия гарантии, сопровождение самолетов и эксплуатации и получили хорошие условия финансирования, поэтому наш продуктовый пакет: самолет плюс финансовые продукт будет очень привлекательным для зарубежных заказчиков.

— Обозначьте возможные регионы заказчиков.

— Страны СНГ, рассматриваем Латинскую Америку, некоторые страны Африки, все страны, в которых мы имеем определенные позиции. Думаю, что эти 32 самолета мы продадим достаточно быстро.

— ИФК подписала с Bombardier еще и соглашение о том, что система послепродажного обслуживания Bombardier может быть использована для самолетов МС-21 из парка ИФК…

— Да, такие договоренности есть.

— Корпорация «Иркут» участвует в этих договоренностях?

— «Иркут» участвует в переговорном процессе, но у них будет отдельное соглашение по самолетам, которые они собираются выводить на рынок самостоятельно. Мы договорились по своим 50-ти МС-21.

— Bombardier 7 марта заявила о том, что готова вывести CSeries и в 160-кресельный сегмент. Это как-то может повлиять на ваши планы по конфигурации заказанных самолетов?

— Мы исходим из планов авиакомпаний. Если авиакомпании понадобится 160-кресельный самолет, его можно будет трансформировать. У нас пока 140-кресельные варианты. Увеличение емкости, может стать интересным вариантом для лоукост-перевозчиков.

— У вас есть интерес к самолетам Bombardier, кроме CSeries? Например, турбовинтовой Bombardier Q400, сборка которого в России сейчас обсуждается?

— Эта машина интересна для российского рынка. И рынок интересный, перспективный: по нашим подсчетам, турбовинтовых самолетов в России может быть продано около 120 штук. Q400 удобен для наших территорий: у него хорошая дальность, хорошая скорость, он сертифицирован для грунтовых и ледяных взлетно-посадочных полос, которые у нас преобладают за Уралом. Но у самолета есть один небольшой недостаток, свойственный хорошим самолетам: это его высокая цена. Если организовать производство или сборку этого самолета в России, возможно, цена будет другая. Если переговоры по этому вопросу увенчаются успехом, мы будем только рады.

— ИФК долгое время позиционировалась как компания, продвигающая исключительно российскую технику. Можно ли сказать, что сейчас вы меняете стратегию развития?

— Мы никогда не ограничивались российской техникой, мы просто концентрировались на ней. Мы сейчас взяли обязательства по российской технике в значительных объемах: 50 самолетов МС-21, 20 самолетов Superjet, законтрактовали около 30 самолетов Ан-148 и Ан-158. Не говорю уже 48 самолетах, которые мы уже поставили. Скажите, кто в России купил больше российской авиатехники? По количеству приобретенных и поставленных самолетов мы в разы опережаем все остальные вместе взятые лизинговые компании в России. При этом с 2007 года мы никаких средств из российского бюджета не получаем, мы используем только те субсидии, которые доступны всем российским лизинговым компаниям — я говорю о компенсации процентных ставок. Никаких особых средств господдержки, которые распространялись бы только на нас, у нас нет.

— Потребовались какие-либо изменения в уставе компании для совершения сделки с Bombardier?

— Мы вынесли вопрос по сделке на собрание акционеров: как собрание акционеров решит, так оно и будет. Поэтому изменения в уставе могут не потребоваться.

— Ожидаете препятствий со стороны акционеров?

— Все может быть, но мы будем работать над тем, чтобы сделка была одобрена.

— Когда будет собрание акционеров?

— В конце марта — начале апреля.

— Михаил Погосян, глава ОАК, говорил, что для реального продвижения на мировые рынки ОАК надо искать союзников среди других авиастроителей…

— Мы этим и занимаемся.

— На каком этапе находится контракт по 20 самолетам SuperJet?

— Думаю, потребуется еще какое-то время на переговорный процесс, но планируем выйти на подписание как можно быстрее.

— Есть уже понимание, какие будут годы поставок?

— 2015—2016 годы.

— Сделка по 50 самолетам МС-21 уже утверждена?

— Утверждена советом директоров и вынесена на рассмотрение собрания акционеров.

— Когда начнутся поставки МС-21?

— В 2019 году. Мы одни из первых.

— За счет чего собираетесь оплачивать эти покупки?

— Планируем продать часть активов, использовать кредиты российских банков, большую часть самолетов будет продаваться на экспорт, поэтому будем использовать механизмы экспортного кредитования, которые в России существуют. У нас есть похожий опыт — мы уже продали семь самолетов на Кубу. По этой же схеме планируем продать три самолета Ан-158 в этом году, и еще три — в следующем году. Также думаю, что для самолетов МС-21 и Superjet нам удастся привлечь финансирование из фондов прямых инвестиций, существующих в нашей стране и за рубежом.

— Кубе вы поставляете Ан-158. Эти самолеты уже построены?

— Машина сертифицирована, и первый серийный самолет строится в Киеве. Куба — первый заказчик серийных самолетов, всего же сейчас планируются постройка около 20 таких самолетов. Киев работает в кооперации с Воронежем: ВАСО поставляет хвостовое оперение, предкрылки, закрылки, мотогондолы, тормоза, часть кабины экипажа…. Стоимость российских компонентов в самолете превышает 60%. По составу Ан-158 больше российский, хотя финальная сборка делается в Киеве.

— У вас в парке будут и SupetJet и уже есть Ан-158, вы не рассматриваете эти машины как прямых конкурентов друг другу?

— Ан-158 сравнительно близко подходит в SuperJet в версии Long Range, но он меньше, его взлетный вес ограничивается 43,7 тоннами, а максимальный взлетный вес Superjet LR — 49 с лишним тонн, это машина другой весовой категории. Ан-158 рассчитан на дальность до 3 тысяч км, а SupetJet — 4,5 тысячи км.

— Все ваши 20 SSJ планируются в версии Long Range?

— Да.

— Авиационные контракты с Кубой привязаны к каким-либо другим договоренностям, это бизнес или все-таки политика?

— Никакой политики. Мы продали самолеты на Кубу, когда еще не были урегулированы все вопросы по государственному долгу, существовавшему еще с советских времен. Списание долга мы считаем правильным шагом, так как он негативно сказывался на развитии торговых отношений с Кубой. Теперь мы получили новый импульс для усиления деловой активности на Кубе.

— Что с контрактом на поставку двух грузовых Ту-204 для «Трансаэро»?

— Самолеты находятся в стадии приемки. Мы ожидаем, что в ближайшее время они перейдет к заказчику. У нас прошли консультации с «Трансаэро», мы представили исчерпывающие данные по ситуации с катастрофой Ту-204 во Внуково, и сейчас мы исходим из того, что вопросы к самолету сняты.

— А что с самолетами Ту-204 из парка Red Wings?

— Мы ждем решения вопроса со стороны акционеров и со стороны правительства.

— ОАК в перспективе планирует выйти из капитала ИФК — есть ли уже конкретные сроки?

— Такие переговоры мы ведем уже несколько лет, понимаем, что и для ОАК, и для нас есть как преимущества, так и определенные неудобства в такой структуре: здесь присутствует конфликт интересов, когда ОАК одновременно получается и производителем самолетов, и отчасти — их покупателем. С другой стороны свои потребности в развитии есть у нас, поэтому мы с пониманием относимся к вопросу о выходе ОАК из капитала и содействуем тому, чтобы найти инвестора и заинтересованные структуры, в том числе государственные, которые смогли бы выкупить долю ОАК в ИФК.

— Уже есть заинтересованные инвесторы?

— Мы обсуждаем этот вопрос с разными структурами. Проблема актуальна, но она быстро не решается.

Алина ЧЕРНОИВАНОВА